Музыка - читай анекдоты

- Маэстро, - спросила как-то начинающая пианистка у Рахманинова, -
правда ли, что пианистом нужно родиться?
- Сущая правда, сударыня, - улыбнулся Рахманинов, - не родившись,
невозможно играть на рояле.

- Ты заметил, - спросил певец, - как мой голос наполнил концертный зал?
- А ты заметил, как люди стали покидать зал, чтобы освободить место для
твоего голоса?

Во время спектакля балерина, не рассчитав, разбежалась так, что
сиганула в оркестровую яму, прямо на головы скрипачей. Пожилой
контрабасист, прервав игру, поправил недовольно очки и проворчал:
- Вы с ума сошли! Не мешайте работать!

Россини обедал как-то у одной дамы, столь экономной, что он встал из-за
стола совершенно голодным. Хозяйка любезно сказала ему:
- Прошу вас еще как-нибудь придти ко мне отобедать.
- С удовольствием, - ответил Россини, - хоть сейчас!

- Нет ничего проще, - говорил Массне, закручивая ус, - чем давать уроки
игры на фортепиано. Достаточно знать три предложения: "Здравствуйте,
мадемуазель... Немного медленнее, прошу вас... Засвидетельствуйте мое
почтение вашей бабушке..."

Тосканини спросили, почему в составе его оркестра никогда не было ни
одной женщины.
- Видите ли, - ответил маэстро, - женщины очень мешают. Если они
красивы, то мешают музыкантам, если безобразны, то еще больше мешают мне.

- Интересный ли был вчера концерт?
- О, чрезвычайно! Исполняли ораторию Генделя "Мессия"!
- А что это такое, собственно говоря, оратория?
- Подожди, сейчас я тебе объясню. Вот, к примеру, если бы я сказал тебе:
"Дай мне сигарету!" - это еще не оратория. А вот если я тебе скажу: "Дай, дай,
о дай же мне, о дай сигарету, -рету, - рету, сигареточку, о дай мне сигарету,
сигаретину да-а-а-й!" - вот это уже оратория.

Дирижер оркестра получает после концерта записку: "Я не ябеда, но вон
тот рыжий детина с усами бьет в барабан только тогда, когда вы на него
смотрите!"

- Папа, а что такое опера?
- Ну, как тебе объяснить. Это, когда один человек убивает другого, а тот,
перед тем, как упасть, долго и громко поет.

К Шаляпину, выходившему после спектакля из оперного театра в
Копенгагене, пробирается сквозь толпу поклонников изысканная, но вместе с
тем весьма дородная дама.
- Господин Шаляпин? Я баронесса Унтергутен. Будьте так любезны
громко-громко позвать моего шофера Кароля!